В начале следующего года вступит в силу закон, призванный значительно облегчить жизнь экспортерам. Сейчас любые деньги, которые в ходе экспортно-импортных отношений зарабатываются российской компанией за рубежом, должны быть возвращены на родину — это требование к репатриации выручки неоднократно вызывало нарекания у бизнес-сообщества. Теперь обязательство по репатриации рублевой прибыли будет отменено.

Снятие барьеров, в том числе финансовых, на пути экспортеров — одна из основных задач национального проекта «Международная кооперация и экспорт». Но путь к либерализации их работы оказался тернист: во-первых, текущая отмена репатриации не коснется валютной выручки, речь идет только о рублях; во-вторых, в силе остается законодательство, которое сохраняет перед компаниями уголовную ответственность за невозврат денег в страну. При этом сомнения в отношении эффективности новых мер есть у юристов. О том, что в действительности качественно изменит жизнь экспортера, обсудили Минфин, Центральный банк, практикующие юристы и ФНС на профильной сессии Московского финансового форума.

Рубль — да, доллар — нет

Ни Минфин, ни ЦБ не спешат либерализовывать валютную выручку. «Я понимаю, что бизнесу неохота заниматься продвижением рубля <…>, и они торгуют в долларах», — говорит замглавы Минфина Алексей Моисеев. Но отмечает, что ведомство неоднократно предупреждало компании о необходимости уходить от контрактов в американской валюте, выбирая рубль.

«Да, конечно тяжело получить у латиноамериканского покупателя российской металлургической продукции рубли, даже невозможно. Но я уверен, что любой приличный банк поставит вам любую валюту, которую вы скажете», — отмечает Моисеев. В Минфине уверены, что торговые контракты в отечественной валюте позволят в целом увеличить вес рубля в международной финансовой системе.

С ним солидарна замдиректора департамента финансового мониторинга Банка России Елена Шакина: «На сегодняшний момент есть понимание у Минфина и Центрального банка, что идет постепенная отмена репатриации валютной выручки в рублях к 2024 году. К 2024 году, анализируя, в каком состоянии будет рынок, бизнес, и какое будет, в принципе, отношение к этому институту, готовы вернуться к обсуждению и глобальной отмены репатриации в иностранной валюте. Сейчас пока достигнута договоренность только в рублях», — говорит она.

Шакина добавила, что закон, вступающий в силу с 1 января 2020 года, даст серьезные послабления для бизнеса, поскольку предусматривает, по сути, отмену ответственности за непредставление документов о финансовых операциях в банк. «Та норма, которая сейчас есть в законопроекте, предполагает, что будут наказываться злоумышленники, которые вообще не будут обращаться в банк и предоставлять документы», — отметила замглавы департамента ЦБ. Если же экспортер предоставит их в течение 90 дней, к нему не будут применяться административные санкции, и это — также серьезная поблажка.

Но, по мнению юриста, старшего партнера «Пепеляев Групп» Ивана Хаменушко, такая «классная вещь» как отмена репатриации рублевой выручки, нивелируется другой нормой закона — обязанностью уведомлять налоговые органы о всех сделках с участием зарубежных банков.

«Норма говорит: вы все равно продолжаете отвечать за надлежащее исполнение контракта, ведь соль не в том, чтобы не зачислять валюту, ту или иную, на территорию РФ, <…> проблема в том, что любой сбой со стороны контрагента наказывается огромным штрафом, и поэтому нужно именно снять ответственность, которая случайно стала налагаться за неисполнение контракт», — говорит эксперт.

А пока в законе есть двойственность: с одной стороны, экспортер может больше не репатриировать отечественную валюту, а с другой — все равно должен отчитаться, что контракт исполнен правильно. А порой неисполнение контракта происходит не по вине экспортера.

Когда ты виноват за контрагента

Хаменушко приводит пример: компания купила технологию за рубежом и построила завод, но в процессе сделки «поссорилась» с автором технологии, который, в свою очередь, отказался подписывать акт купли-продажи технологии. «А это означает нерепатриацию. Москва нам говорит — нет акта, значит, нет репатриации, а значит — штраф. Учитывая ваше примерное поведение, штраф будет не 100% от той суммы, которую вы заплатили за технологию, а всего лишь 75%», — отмечает он.

Юрист опасается, что при такой модели контроля репатриация «просто перекрасится» — она перестанет называться репатриацией, но экспортеры все так же продолжат нести ответственность за любую коммерческую неудачу. По его словам, нужно радоваться самому факту экспорта — «смотрите, экспортер умудрился продать что-то кроме нефти и газа. Ему же надо орден за это дать», — иронизирует он. А де-факто экспортер получает не похвалу, а жесткое наказание со стороны властей.

По мнению Хаменушко, принуждение репатриировать выручку было бы логичным, если бы в России в целом существовал запрет на вывоз капитала — но его нет. «Получается, что экспортер обязан перевести деньги в Россию — и может тут же их отправлять обратно за рубеж, а это «упражнение» не имеет ценности», — заключил он.

Замглавы Минфина при этом с иронией отметил, что любые инициативы властей воспринимаются в штыки — так, юрист в начале выступления говорил, что нововведения не изменят условий для работы экспортеров, но в конце все же отметил, что отмена репатриации рублевой выручки — это полезная вещь.

«Что бы вы ни говорили, расчеты в рублях — это наш приоритет. Меры стимулирования этих расчетов мы применяли, и будем применять. Всегда будет дискриминация в расчетах — во всяком случае в обозримом будущем», — заверил Моисеев.

Ответственность монетой, но не свободой

Несмотря на это, участники сессии сошлись в необходимости снимать другой, все еще существующий для экспортеров барьер — уголовную ответственность за невозврат, или несвоевременный возврат выручки.

«Мы нормально продвинулись по КОАП, но где мы никак не продвинулись — это в Уголовном кодексе. Я считаю, что эта статья носит не в плане правоохранительной, а в плане общественной логики бессмысленный характер, потому что у нас нет такого преступления как вывод денег за рубеж. Если бы я не был госслужащим, я бы мог спокойно открыть счет и вывести все деньги за рубеж. И сделал бы это на законных основаниях. Поэтому за что наказание — непонятно», — говорит Моисеев, и добавляет: «Наша позиция однозначна — эту статью надо полностью отменять».

Возможно, говорит замглавы Минфина, отмена этой нормы потребует уточнения составов других статей, но сам состав уголовного наказания за вывод капитала не оправдан, а статья изжила себя в 2006 году, когда был отменен контроль за перемещением капитала за рубеж.

Максимальная либерализация валютного контроля за экспортерами принесет российской экономике $5-10 млрд от несырьевого неэнергетического экспорта, говорил прежде глава Российского экспортного центра Андрей Слепнев. Он также выражал надежду, что решение по уголовной ответственности будет в конце концов принято. По его мнению, возможно обеспечить и полный отказ от репатриации выручки. Это потребует донастройки налоговой и таможенной систем, чтобы научиться контролировать находящиеся за рубежом финансы, но в современных реалиях, при современных данных, которые есть у таможни и банков, когда известен каждый шаг и каждая транзакция, такой контроль возможно осуществить.